Я хочу подчеркнуть, что две последние функции должны решаться с решающим правом голоса лучших специалистов из науки и бизнеса независимо от ведомственной принадлежности (я имею в виду выбор приоритетов и экспертизы). При этом, я выскажу свою точку зрения, не надо гнаться, особенно на первых порах, с переподчинением, не надо трогать сами исследовательские структуры, иначе это может привести к ненужному, и так сегодня существующему конфликту интересов. Более того, раз уж я говорю о примере Соединённых Штатов, внутренние программы – там совсем другая история создания собственного NIH была. Внутренние программы финансирования NIH занимают всего 10% бюджета от того, что NIH тратит на свои международные программы для университетов и так далее. Но уже вот эта чисто логистическая мера сразу позволит преодолеть ведомственную разобщённость и избежать конфликта интересов, исключить дублирование, оптимизирует систему испытаний и регистраций и улучшит логистику в целом.
К самой инфраструктуре. Вот она показана на этом слайде от идеи до пациента. Никаких новелл я здесь не предполагаю. Единственное, я просил бы обратить внимание на первую позицию – образование, потому что именно с этим во многом связан ментальный разрыв в России. Надо многое менять в образовании и сближать практического медика со специалистом в фундаментальной области. И третья строка – технологический инжиниринг, доведение до ума тех технологий, которые создаются наукой, чтобы они стали интересны реальному бизнесу.
Понимаете, Россия, позвольте мне такую вольность, всегда была страной рекордов Гиннесса, начиная с тульского Левши. А вот с созданием коммерческих технологий у нас всегда были проблемы. Это не наша, не беда новой России, так уж устроена история.
С культурой производства у нас всегда были проблемы. И вот именно это лежит в строке «технологический инжиниринг», где должны быть небольшие предприятия, отрабатывающие технологии для передачи потом в серьёзную промышленность.
Как реализуется эта инфраструктура на примере МГУ? Образование, традиционные факультеты – здесь крайне важно подчеркнуть повышение на этом уровне мотивированности подготавливаемых специалистов. Фундаментальные специалисты должны быть ближе и более готовы к практическим задачам, и надо развивать, с другой стороны, интерес практических медиков к более фундаментальным достижениям наук о жизни.
Крайне важны, и это мы делаем, – всякие формы нестандартного, дополнительного образования, с привлечением «бигфарма», как говорят. У нас есть и программы, и отдельные модули по несколько лекций, которые пользуются огромных успехом, с такими компаниями, как «Файзер», «АстраЗенека», «Новартис». И опять же, перепрыгивая через строчку, строка технологического инжиниринга: здесь вместе с Министерством промышленности в инфраструктурной части этой программы мы заканчиваем в 2013 году биотехнологический бизнес-инкубатор, который ещё начинался, кстати, в Минэкономразвития, но сейчас идёт по этой программе.
И совсем уже серьёзная будет новелла – это Центр превосходства в области геномных и постгеномных технологий (Центр превосходства в области разработки отечественных лекарственных средств и биотехнологической продукции на основе геномных и постгеномных технологий.), который тоже делается по программе Минпрома. Бизнес-инкубатор как раз войдёт в этот Центр превосходства, и здесь как раз и есть тот самый этап отработки технологий создания вот таких технологических линеек, на которых компании будут доводить проекты, стартапы, свои достижения до нужной ситуации.
Дальше идёт доклиника – это ничуть не менее важная вещь, но я на ней не останавливаюсь, потому что об этом говорят все. Клиника – то же самое. Университет – уникальное место: мы имеем всю цепочку от образования до собственной университетской клиники, которая тоже, наверное, войдёт в строй в 2013 году, я надеюсь по крайней мере. И тогда цепочка с привлечением «Фармы», где связи, естественно, обратимы, и клиника «Фарма» войдёт полностью в строй.
Что мы можем? Я единственное хочу сказать, что всё, о чём я говорил на последних двух слайдах, действительно делается с огромной помощью институтов развития, я их не буду перечислять, они перечислялись. Добавлю к ним только один (и мне, может быть, по старой памяти самый дорогой) – это Фонд поддержки развития малого предпринимательства, который долгие годы пестует структуру малого предпринимательства в нашей стране и продолжают это делать. Появились в последнее время такие инфраструктурные элементы, как технологические платформы. Я расскажу по крайней мере о двух платформах. Первая и, безусловно, главная, относящаяся к предмету нашего обсуждения, – это платформа «Медицина будущего» и вторая платформа – это «БиоТех2030». Там заложены все фундаментальные основы современной медицины.
Может быть, чтобы немножечко было повеселее, я покажу несколько примеров того, что делается у нас на факультете. Известная проблема – интерфейс «мозг-компьютер». По определению Джонатана Волпау, это система, которая позволяет человеку научиться коммуницировать с внешним миром, минуя нервы и мышцы. В правой части этого слайда – самые разные приложения этой системы, которая является отдельным продуктом. А если мы к ней пристраиваем, скажем, протез, получается конкретный другой продукт, если мы подключаем робота, третий продукт, манипулятор и так далее. Это правая часть этого слайда.
Здесь не буду отвлекать вас, это сложный слайд, который показывает принципиальную схему интерфейса «мозг-компьютер». В правой части – два конкретных проекта, которые делаются у нас, в нашей системе, о которой я говорил. Первый проект – разработка протеза кисти совместно со «Сколково» и грант ФЦП Минпромрома на экзопротез коленного устава. Я специально взял очень разные примеры. Вот это терапевтические антитела, пожалуй, самое универсальное и самое современное терапевтическое средство на сегодняшний день. Все наиболее серьёзные заболевания, которые здесь перечислены, действительно лечатся только антителами. Это, собственно, механизм борьбы с болезнью, вот что такое антитела, искусственно созданные. Это очень дорогая вещь. Последний слайд, последний столбец: вот 51 млрд долларов сегодня рынок 30 антител, которые есть в мире на рынке, в работе – 350. Вы видите, что это колоссальные цифры.
